Альбом

В моём альбоме хранятся небольшие зарисовки с натуры, похожие на дружеские шаржи. Просто на память. Они, как и положено зарисовкам, отражают реальность в художественном преломлении автора. Поэтому, надеюсь, что мои близкие и дорогие не расстроятся, если в их «альбомах» что-то выглядит иначе. И конечно, это далеко не всё и не все, над кем и над чем хотелось бы поглумиться. Альбом тем и хорош, что в него всегда можно вставить ещё пару-тройку новых набросков…

Папуля

Моя мамочка часто сердится на папу за его шутки, ей они кажутся не слишком приличными. А я их обожаю! И шутки, и маму с папой.
Семейные застолья в нашем доме родители всегда окружали атмосферой тепла, уюта и радости. Матушка стряпала разнокалиберные яства, папа развлекал гостей душевными песнями. Поэтому и молодёжные праздники мы обычно справляли вместе. Честно говоря, то астрономическое (а не гастрономическое) количество еды, которое готовила мама, даже молодые желудки вечно голодных студентов усвоить не успевали. И мама, вздыхая, уносила со стола по окончании трапезы ополовиненные блюда, миски, салатники и тарелочки:
- Ну что же вы, ничего не съели – сетовала она, глядя в сытые и лоснящиеся юные физиономии.
А все уже мечтали как-нибудь растрясти съеденное, а то – больно уж тяжко.
- Давайте танцевать, что ли? – лениво предложил кто-то из молодых.
Мамочка, глядя на очередную тарелку с одинокой половинкой фаршированного яйца, сердится:
- Ну, что это? Пол-яйца доесть не можете! Вот съедите, тогда и танцуйте!
Папочка мой комментирует, негромко так, но внятно:
- Конечно. Плохому танцору и пол-яйца помешать могут…

Вовка

2. Вовка бросал пить много раз. Не потому, что много пил, а потому, что быстро надоедало. И ещё он часто был свидетелем на свадьбах друзей, а первое не всегда гармонирует со вторым.
В то время, когда наш товарищ, Серёга-барабанщик, решительно расставался с холостой жизнью, Вовка столь же решительно расставался со спиртным, поэтому, приехав в качестве свидетеля на Серёгину свадьбу, он твёрдо и не допуская возражений, сообщил всем, что пить не будет, чтобы и не просили. Все покачали головами, но противоречить не решились.
После ЗАГСа свадебная процессия отправилась…нет, не на Воробьёвы горы, а в ближайший лес. Ящик водки и гитара, - что ещё нужно, чтобы спокойно встретить неизбежность брака? Поскольку больше никто трезвость блюсти не собирался, все налегли на водку, а Вовке досталась гитара. Трепет свежей листвы и жужжание пробудившихся насекомых как нельзя лучше способствовали песенному вдохновению. И Володюшка пел так самозабвенно и долго, что почти охрип. Тогда ему пришлось петь ещё громче, чтобы его было слышно, и в один из наиболее виртуозных пассажей, Вова случайно проглотил шмеля. Шмель оказался не готов к такому финалу своей насекомой жизни, и жестоко отомстил обидчику, укусив его в горло напоследок.
Бедный-бедный Вовочка! Боль от укуса была столь нестерпима, что петь дальше стало невозможно, как и говорить, и даже дышать. Увидев, что Володюшке так плохо, народ в панике заметался, пытаясь ему как-нибудь помочь. Из лекарственных средств под рукой была только водка, полбутылки которой и влили Вове в незакрывающийся рот. Раненый Володя не смог оказать сопротивления, но к счастью, водка действительно помогла, и через какое-то время, наш свидетель пришёл в себя.
Рисковать больше не стали, и отправились к Серёге домой для продолжения банкета. А дома уже ждали родственники новобрачных, имеющие большой опыт по части свадебных традиций. Всякие там хлеб-соль, выкуп невесты и подносы по кругу. Увидев свидетеля, отсиживающегося в уголке, родственники тут же вспомнили про традицию пить из туфельки невесты. Обычно, это обязанность жениха, но тот уже полчаса, как был в отключке.
Объяснять своим севшим голосом, дыша при этом страшным перегаром в лица родственников, что он не пьёт, Вовочка не посмел. А когда принесли бутылку шампанского, Вова только сильно замотал головой. Родственники поняли намёк однозначно, и в руках у Володи оказалась туфелька, до краёв наполненная водкой.
Не сказать, чтобы у невесты был большой размер ноги, но учитывая, что у Вовки в желудке из закуски был только шмель, белая туфелька стала последним, что Вовочка запомнил в этот день.
Да уж, непростое это дело, гармония!

2. Лев Толстой очень любил детей. А Вовка много раз бросал пить. Очередной раз Володюшка бросил пить после такого случая.
Перед ответственным экзаменом в институте молодые студенты «Керосинки» собрались дома у одного из них, жившего в Подмосковье. Вовочка приехал туда на электричке, взяв с собой материалы для подготовки к экзамену. Попав в квартиру, Володя понял, что одногруппники начали подготовку без него. Некоторые были уже готовы. Поэтому учебники и конспекты Вова отложил и стал готовиться теми материалами, которые были в наличии у хозяина квартиры. Когда портвейн «Три семёрки» закончился, перешли на «Столичную», и дальше со всеми остановками. Вове было то хорошо, то плохо, а к утру его посетило озарение - ему стало ясно, что экзамен он не сдаст.
На прокуренной кухне ранним утром, мучаясь невыносимым похмельем, Вова был зелёным и стойким, как бамбук, и от предложенной «поправки здоровья» холодно отказался:
- Только чай! – заявил он.
Выпив горячего чаю, он слегка потеплел. А когда ребята дружной гурьбой отправились на станцию, Вова уже был совсем здоров и почти доволен. Тяготила только мысль об экзамене, на который совершенно не хотелось попадать, но при этом очень нужно было не опоздать. Когда до станции оставалось метров двести, ребята увидели передний фасад электропоезда, который шёл, как назло, на несколько минут раньше расписания. Следующая электричка уже гарантированно привозила студентов к шапочному разбору (или разбору полётов в деканате). Поэтому наши молодцы припустили, что есть духу. Вскочив в последний вагон в последнюю секунду, все с облегчением вздохнули, кроме Володи. Потому, что пробежка (в сочетании с чаепитием) так растрясла и взбаламутила всё, что было выпито им за ночь, что лучше бы он чаю и не пил. Всё равно не прижилось. Сорок минут пути в переполненном тамбуре показались ему вечностью, впрочем, как и пассажирам, ехавшим рядом.
Что характерно, экзамен он всё-таки сдал, закрепив уверенность в аксиоме: чем сильнее готовишься, тем лучше сдаёшь.
А пить он после этого бросил… по утрам… с похмелья…чай




Борька

1. Боря весьма гордится собственным прямодушием. «В отличие от вас, я, что думаю - то и говорю» - заявляет он.
Некстати вспомнила случай, который вышел с моим двоюродным братиком Мишей. На общесемейном застолье моя мама предлагает семилетнему Мишке холодец. Тот отказывается. Мама разочарованно спрашивает:
- Мишенька, а ты что, холодец не любишь?
- Люблю, - отвечает Миша, - только меня уже от него вырвало.
Характерно, что непосредственность, свойственную детям, Боря сумел донести до пятого десятка своих лет.
Как-то раз захотелось мне сладенького, и Боря купил в магазине огромный торт «Наполеон». Однако, вкусовые качества этого произведения кондитеров были обратно пропорциональны его размерам. Короче, есть его было нельзя, если вы не любитель машинного масла пополам с маргарином. И мы от тортика избавились посредством мусоропровода. На другой день к нам в гости зашёл Макс, мой давний друг и Борькин недавний знакомый, да не с пустыми руками, а с коробкой. Сели пить чай. Макс говорит:
- Я вам тортик к чаю принёс, - и сам коробчонку открывает. А в коробке, как вы догадались, «Наполеон». Другой, правда, и как впоследствии оказалось, очень вкусный.
Я Макса благодарю, и всячески деликатничаю: мол, спасибо, мол, не стоило. И кусочек – ам! А Боря, не моргнув глазом, вежливо комментирует мои слова:
- Ага, хороший тортик. Мы вчера уже один такой выкинули…
Как я тогда этим тортом не подавилась от смущения и смеха – до сих пор удивляюсь.

2. Чем ещё удивляет Боря малознакомых людей, так это манерой разговаривать или дикцией. Приходя в магазин, Боря наклоняется к продавщице и тихо говорит: «сть-крам-аху-вы-вести-не-жа». Обычно продавцы переспрашивают и слушают его с чрезвычайной сосредоточенностью. Тогда Борис громко и чётко переводит сам себя: «Шесть килограммов сахару Вы взвесьте мне, пожалуйста!» (или «Двести граммов пахлавы, если не жалко» (шутка)). Он говорит, что делает это специально, чтобы собеседники слушали его более внимательно. Все мои друзья и родные, которых я с Борей знакомила, первое время общались с ним, а смотрели при этом на меня, так как нуждались в «толмаче» не меньше известных героев фильма об Иване Васильевиче. Но и самой мне иногда приходилось туго.
Как-то раз захожу я к нему в комнату, злющая-презлющая, и затеваю ворчливый монолог:
- Вчера обещал меня за сапогами свозить, а сам уселся за компьютер!
Борька молчит.
- Ладно бы, делом каким занимался, а то игрушками дурацкими!
Он молчит.
- Зима на дворе, а я босая совсем!
Опять молчание.
- Ты бы в рваных «калошах» походил - знал бы, каково слякоть голыми ногами месить – я пешком и до обувного не дойду!
Тишина.
- Ну кто меня обещал в магазин отвезти?!
И слышу в ответ:
- Дядя Вася!
Тут онемела я.
- Чего-чего?
А сама уже подбираю слова позаковыристей, чтобы урезонить бессовестного мужа, перекладывающего свои обязательства на мифического дядю Васю, видимо, родственника Пушкину по материнской линии. Когда слова уже были готовы, Борька внятно повторил:
- Я тебе говорю: иди, одевайся!



Тимка

Тимка утверждает, что он не поэт, и не музыкант, и не художник… Скромничает, конечно. Это его так бабушка воспитала, баба Люба (Царствие ей Небесное!). Очень она своего внука любила, даже в собственных пододеяльниках прятала, когда он в детский сад ходить не хотел. Но баловать – ни-ни.
Хотя гордилась Тимкиными успехами свыше всякой меры. Особенно ей нравилось, что её взрослый внук совсем не пьёт:
- В рот не берёт! – утверждала она.
Никто не спорил, так как Тимка (упаси боже) в рот, действительно, не брал. А вот выпить любил. В хорошей компании да под хорошие песни – как не выпить? Стоит вспомнить Тимкины проводы на офицерскую службу в Армию! СтОит-то оно стоит, только вряд ли кто сможет, поскольку бились тогда с зелёным змием насмерть, и живым не ушёл никто. Ту часть, которая, собственно, и есть «проводы» (а не гулянка), правильнее было бы описать техническим термином «погрузка».
Погрузке предшествовала побудка. Вставать было легко, так как никто и не ложился – все спали прямо за столом. Выковырнув лица из салатов, и тут же подкрепившись их остатками, провожающие взглянули на часы и попробовали разбудить Тимку, мирно сопящего носом в тарелке с колбасой. Тимка и так в армию не хотел, а с утра ещё и не мог. Но больше было некому. И его слабенького, припадающего на обе ноги, подхватили под белы рученьки и понесли к выходу. Прощание - обычно дело тоскливое, но глядя на Тимку, не всплакнул бы только Железный Феликс. Обливаясь слезами, родные и близкие целовали уходящего в бледный лоб, пока друзья трясущимися руками грузили в машину всё необходимое – Тимкины пожитки и самого офицера службы горючего, мало чем отличающегося от багажа.
Помахав на прощание печальному кортежу, баба Люба отправилась прибирать остатки застолья. И глядя с укором на очевидные признаки всеобщего опьянения, приговаривала:
- Все напились, как сволочи, а наш мальчик так устал, так устал!



Димсон

Димсон – великий рассказчик. Ему, мастеру художественного слова, всё равно о чём повествовать, комедии у него получаются из самого бросового материала. Ну, пошёл человек мусор выносить. Вынес или не вынес - вот и все варианты, а у Димки нашего варианты находятся, да такие, что живот от смеху болит. А те счастливчики, которые с Димсоном ходили или ездили куда-нибудь (на рынок, на рыбалку, в больницу, куда угодно) убеждались, что истории его правдивы и чисты, как слеза младенца, и любая проза жизни, в его исполнении, экспромтом обращается в художественное полотно.
Однако, давно подмечена в Димкином таланте одна закавыка: пересказывать его истории совершенно невозможно. Пробовали за ним записывать, однако только видеозаписи передают, более или менее адекватно, прелесть этого театра одного актёра. И всё же, крохотную зарисовку из жизни Димсона я вашему вниманию рискну представить.
История - прозаичнее некуда. Захотелось Димке в туалет. А дело было на рынке, туалеты там платные. По тем деньгам – рубль за услугу. Влетает он в сие заведение и тут понимает, что у него денег с собой нет, кошелёк в машине остался. Возвращаться никак не возможно, нужда поджимает. Поскрёб по карманам, нашёл пятьдесят копеек, сунул бабке и – в кабинку бегом. А бабка ему вслед орёт, что мол, маловато будет. Димсон ей из кабинки отвечает: сейчас, выйду и остальное отдам. Бабка оказалась занозистая, и обратно без денег Димсона выпускать не хотела. Он ей толкует, что деньги в машине, сейчас сходит и принесёт, а она грудью на него, грудью – плати и всё тут. Надо иметь в виду Димкину комплекцию, чтобы понимать, что бабка та была «отчаюгой» и «комикадзой». Ему, бывшему боксёру супертяжеловесу, достаточно было дунуть на бабульку, чтобы она рассыпалась, но Димсон остался верен себе и просто сказал бабке одну фразу, от наглости которой она опала в осадок и Димку пропустила.
- Знаете что, мамаша, - сказал он, - пятидесяти копеек с Вас вполне хватит, потому что Вы так орали, что у меня как раз половина в унитаз не попала.

Лобастый

1. Лёху прозвали Лобастым не зря. Прозвище было дано ему, как говорили наши предки, «от естества». Лоб у него, действительно, высокий, а главное – умный. Ещё бы, кого попало в секретные физики не берут. Но склад его ума всегда был научным, склонным к абстракциям. И конкретные мелкобытовые проблемы от Лёхи отстояли так же далеко, как от меня его аэрокосмические технологии. Поэтому, телевизор дома у Лобастого цветным был номинально, а реально он был даже не чёрно-белым, а просто зелёным. Изображение в нём передавалось разной насыщенностью этого, приятного глазу, цвета. За пять лет все так привыкли к сему факту, что зелёный телевизор стал как бы частью Лёхиной личности: у Димсона – чувство юмора, у Борьки – прямота, у Лёхи – зелёный телевизор.
В то время, о котором идёт речь, стало очень популярным творчество певицы Сэм Браун, представленное единственной песней «Стоп!» и клипом на эту песню. Клип, надо сказать, был, в плане режиссуры, незамысловатым, поэтому всё, что о нём запоминалось – это ярко-алое платье самой певицы.
Во время очередного застолья кто-то поставил аудиокассету с вышеозначенной песней, и Лобастый, между прочим, уточнил:
- А, это такая баба в красном платье поёт.
Все хором:
- Лёха, ты-то откуда знаешь, в твоём телевизоре всё зелёное ?!!
Лобастый пожал плечами и объяснил:
- А я по радио слушал!

2. Давно проверена справедливость современного афоризма: «Сколько водки ни бери – всё равно два раза бегать». Вот как-то, в одну из наших полуночных посиделок, выпала очередь Лобастому бежать за добавкой. Снарядился он в дорогу и нетвёрдой походкой отправился в ночной магазин, пути до которого было минут пятнадцать спокойным шагом. Где-то часа через два Лёха вернулся - очень расстроенный, безо всяких бутылок и почти протрезвевший.
- На меня там так продавщицы кидались… - мрачно сказал он.
Мы дружно покивали: бывает такое, что продавщицы кидаются на неповинных покупателей. Но Лёха продолжал:
- …и собаки кидались…
Мы снова понимающе закивали, и такое бывает.
- …и прилавки кидались… - пел печальную мантру Лёха, - и двери… а когда я от них убежать хотел, на меня асфальт - как кинется!
Тут-то мы поняли всё окончательно, а особенно справедливость современного афоризма.



Шурик

Шурик - личность многогранная и разносторонне одарённая. Одним из его талантов является способность вступать в неформальные отношения со всяческой техникой. Он даже одно время в телеателье работал. И навсегда внушил мне три основных правила телемастера: постукивание, потряхивание и продувка. Но работать ему приходилось непросто. В его присутствии любая сломанная вещь начинала работать, как часы. Принесут ему телевизор, расскажут о поломке, он говорит: давайте посмотрим, - включают, а тот и не думает неполадки свои демонстрировать. Час работает, другой. Ну что делать, забирают обратно, дома врубают – не пашет. Опять к Шурику! Так и мучились, пока Шурик не догадался, что техника от одного его вида резко дисциплинируется, после чего стал раздавать вместо визиток свои фотографии. Поставишь такую фотку на прибор – и гарантии не надо. Теперь у Шурика, кстати, фотоателье собственное.
Но рассказать я хочу про случай, не связанный ни с какими агрегатами. Было это давно, после затейливого проекта, благодаря которому Лобастый, Тимка и Шурик подрабатывали в свинарнике. В самом настоящем, с Хавроньями и Пятачками. Часть зарплаты Шурик получил натурой, то есть поросёнком Борькой, которого привёз домой и поселил в собственной квартире. Но не из любви к животным, а из любви к свинине. Поэтому участь Борькина была предопределена, и дело оставалось за малым – заколоть его как-нибудь. Несмотря на богатый свиноводческий опыт, резать свинок Шурику не приходилось, поэтому кровавый акт всё откладывался и откладывался. Поросёнок гадил везде, куда мог пристроить свою розовую задницу, и жрал всё, до чего дотягивался его пятачок. Терпение Шурика подходило к концу, но без поддержки друзей он на расправу не решался. В тот день, когда терпение Шурика всё же лопнуло, он зашёл за Тимкой, и не застав его дома, написал записку, а сам отправился домой ждать подмоги. Просидел он до вечера, и уже собирался снова ломануться к Тимке, но тут – звонок. Открывает он дверь, а на пороге – мама Света (Тимкина матушка), красная от волнения, запыхавшаяся.
- Ребята, опомнитесь! – умоляет она, - Не делайте непоправимого!
- Тётя Света, Вы чего? – офигевает Шурик.
- Я всё знаю, - чуть не плачет мама, - Подумайте хотя бы, что с нами будет, с вашими родными! Что бы он там ни натворил, всё равно, на преступление идти нельзя!
- Да кто натворил-то?
- Борька ваш!
Шурик захлопал глазами и взглянул в сторону Борьки, мирно трущегося шейкой об его ногу:
- Что ты натворил, признавайся? – спросил Шурик.
И тут мама Света как-то стала вся опадать, и села на коробку в коридоре.
- Это он – Борька? – кивнула она на хрюшу.
- Он.
- Ну, придурки! – мама Света вскочила и убежала.
И только тут Шурик вспомнил содержание собственной записки, которую он оставил Тимке, и которую мама Света, придя раньше, обнаружила на двери:
«Максим! Собираемся у меня к четырём. Приходи, а то я Борьку сам зарежу».
Дальнейшие комментарии, надеюсь, излишни.



Гребиш

Обладателю такой фамилии какие-то прозвища, согласитесь, ни к чему. Но у Саши Гребиша одно всё-таки было, со студенческих времён, когда будущие инженеры-механики на скучных лекциях развлекались перелицовкой фамилий одногруппников справа налево. Из их весёлых трудов выросло два прижившихся прозвища: Володя Коренев стал именоваться, соответственно методе, Венерок, а Саша Гребиш - Шиберг.
В беззаботной юности Гребиш был большим шутником, не бросил он своей привычки и когда женился, и даже во втором браке, хотя, как известно, женитьба – дело не шуточное. В чём Саше и довелось убедиться первого апреля послесвадебного года.
Придя домой с работы чуть раньше обычного, пока жены не было дома, он написал записку:
«Дорогая! Я ушёл». А сам залез на подоконник и спрятался за занавеской. Сейчас, думает, жена придёт, а я, как выскочу, как выпрыгну…
Скоро входная дверь открылась, впуская в квартиру жену Машу, да не одну, а вместе с мамой Светой (Шиберговской тёщей). Если бы Машенька пришла одна, или если бы Шиберг закончил свою записку хотя бы так: «Я ушёл за хлебом», «Я ушёл по делам», ничего особенного, скорее всего, не случилось бы. Но «если бы, да кабы...»
Прочитав короткую записку, женщины переглянулись, и не сговариваясь, решили, что Саша ушёл из дома навсегда. Шок от такого неожиданного предательства не позволил им заметить, например, что все вещи на месте, вспомнить, какое сегодня число. Увидев слёзы на щёчках дочери, добрейшей души женщина, в жизни мухи не обидевшая, Машина мама, взвилась такой благородной яростью, что её словами в Шиберговский адрес стыдно было бы даже общественную уборную украсить. Машуля сквозь слёзы вторила маме.
Шиберг, признанный король матерного слова, человек ругающийся с лёгкостью и талантом, свойственными рассказам Пришвина о природе, окаменел от услышанного настолько, что и двинуться не мог. Через полчаса откровений, после какого-то особо крепкого оборота, он просто упал с подоконника, чем безусловно ошарашил разгневанных женщин. Но его собственная ошарашенность, пожалуй, была гораздо больше той, какую он запланировал нанести жене.
Всем троим было сначала очень стыдно, но потом стало очень смешно, и первое апреля всё-таки закончилось тем, чем и должно было – дружным хохотом.



Светка

Светлане на моём сайте посвящена целая страничка, небольшая, зато отдельная. Но она сказала, что обидится, если я о ней здесь не напишу. Пускай теперь на себя пеняет.
Светка – девушка начитанная, а логика её от природы сильная, последовательная, почти мужская. Но борясь за ускорение собственной мысли, Света достигла таких результатов, при которых озвучить процесс размышления не представляется возможным. А будучи вырванными из контекста, её итоговые высказывания могут сильно озадачить.
Что бы, например, вы подумали о девушке, которая глядя на себя в зеркало, заявляет:

- Как всё-таки хорошо, что я не такая!

До смешного непоследовательна? Ни фига! Последовательность имеется. Оказывается, что перед этим Светка внимательно разглядывала рисунок младшего сына, изобразившего её портрет в индивидуальной манере.
Или вот такой эпизод. Светланка подаёт сыну тарелку с едой. Тот спрашивает:
- Мам, а вилку?
- А зачем тебе ложка? – отвечает Светка.
Вы думаете, она плохо слышит или, ещё того хлеще, плохо соображает? Ничего подобного, у неё мысль, как молния, и за доли секунды, необходимые для ответа, она уже успела построить в уме цепочку размышлений о том, что содержимое тарелки ложкой есть удобнее, чем вилкой, но предлагать ложку не обязательно, так как можно и руками прекрасно справиться, так и зачем ему ложка?
При всём этом, Светлана остаётся всё же очень женственным и романтическим существом. Говорят, что все мы – немного лошади. Светка – Огненная Лошадь (по китайскому календарю) и её рассуждения о своём Единственном мужчине тоже немного того…лошадиные:
- Будь я средневековой дамой, я бы ждала Принца на белом коне. Но я – современная женщина, - и понимаю, что мой Единственный, скорее всего, ничего общего с белым конём не имеет…



Юрка

Юрка – личность солнечная. Внутренний свет его натуры способен пронизать не только собственные Юркины оболочки, но и малодоступные коконы бдительных и серьёзных людей. Спокойная и улыбчивая сущность удивительно неколебима в нём при таких обстоятельствах, в каких кажется, любой бы взъерепенился.
1. Как-то они со Светкой (его женой) собирались на ответственное мероприятие, то есть на пьянку. Светка – барышня симпатичная, но какая женщина устоит перед соблазном выглядеть ещё лучше? Поэтому сборы всё затягивались, Светлана в течение получаса не могла сделать выбор между мини и бикини, и отчаянье подталкивало её обратиться к Юре с сакраментальным вопросом «что надеть?». Но Света – ещё и начитанная девушка, и вопрос свой она сформулировала так:
- Юр, обрисуй-ка мне абрис моего образа!
То, что ответил бы другой мужчина на Юрином месте, я, наверное, не смогла бы изложить без купюр, но Юркин ответ привожу дословно:
- Абрис твоего образа не должен выходить за рамки силуэта!

2. Дело было в магазине, куда обычно ходят Света с Юрой по выходным. Заняли они очередь в овощной отдел, чтобы хурмы купить. Ну, вкусненького захотелось. Народу полно, стоять долго. Время коротали смакованием предстоящего удовольствия. Подходит их очередь.
Светланка:
- Скажите, а сколько у вас хурма стоит?
- Столько-то, - отвечает суровая тётя.
- Тогда нам пару кило сделайте, - просит Света, предвкушая сладость экзотической трапезы.
- А нету хурмы, кончилась. Только ценник остался.
Облом! Светкино милое личико погрустнело. Юра не выносит, когда Света расстроена, и спешит на помощь:
- Ну тогда, дайте хотя бы ценник!!!

3. Юра удивительно легко относится к жизни, не отягощая излишней серьёзностью свои слова и поступки. Походя и щедро бросает он в пространство россыпи весёлых фраз, подобно сеятелю с картины Остапа Бендера, или даже самому Остапу Бендеру. Но делает он это настолько органично, сиюминутно и воздушно, что попытки зафиксировать удовольствие от общения с ним похожи на попытки прибить гвоздями к стене солнечного зайчика. Вот вам ещё пара попыток.
Идут Света с Юрой мимо библиотеки. Они всегда так ходят – мимо. Конечно, зачем им библиотека, они и так начитанные. А тут видят, на двери висит объявление. Остановились почитать. Конечно, дома-то почитать нечего, всё уж перечитано по сто раз.
Объявление гласило: « 13 апреля с 9-ти до 12-ти часов будет проводиться субботник».
Прочитали, задумались. А когда начитаешься да надумаешься, то всегда писАть тянет. Юрка достаёт ручку и радостно дописывает:
- А после 12-ти – воскресник!!!

Подвозили Юру на машине до дома парень с девушкой. Девушка в дороге почувствовала себя плохо и спросила:
- Юра, у вас дома есть «но-шпа»?
Юрка честно признался:
- У нас дома из лекарств - только бинт и пластырь.
Барышня впала в недоумение:
- А если живот болит?
По Юркиному разумению, собеседница не понимала очевидных вещей:
- Ну, вот и выбирай – бинт или пластырь!



Я

Вообще-то, я этой истории не помню. Но Светланка утверждает, что так оно всё и было. История сия употребляется ею в качестве иллюстрации того, как некорректно сформулированные вопросы приводят к соответствующим результатам.
Сидим мы как-то вместе и ужинаем: я, Борька, Светка и Вовка. Поедание жареной деревенской утки, скажу я вам, ещё серьёзнее, чем поедание костлявой рыбы. Поэтому тишина стоит гробовая. Все сосредоточенно пилят неподатливое мясо, старательно жуют. Некоторые ещё и зубы после очередного укуса пересчитывают. Короче говоря, не до сентиментов. И тут Володюшка, со свойственной ему церемонностью, спрашивает:
- А что будет, если я попрошу ещё хлеба?
Обычно такие вопросы обращены к хозяйке дома, то есть, в данном случае, ко мне. Попроси он просто: «Лен, принеси хлеба, пожалуйста» - я бы сразу и принесла. Но Володя задал свой экспериментаторский вопрос так ненавязчиво, так стараясь никого не побеспокоить, что никто и не побеспокоился. Все жуют дальше в полной тишине. Минут через пять сосредоточенного жевания, я подвожу итог:
- Как видишь, ничего особенного не произошло.
Вовка, что хотел выяснить, то и выяснил, улыбнулся и пошёл на кухню резать хлеб. И только Светка, единственная из всех нас, запомнила этот поучительный эпизод и детям своим рассказала.

Светкины дети

Дима, Рома и Тёма, вырастая в семье с такой начитанной мамой и таким остроумным папой, неизбежно впитали в себя оба этих качества. Иллюстрацией могут служить несколько диалогов и монологов из их семейной жизни.
Тёма
(читает учебник):
- «Лев Толстой открыл в Ясной Поляне начальную школу»…Вот гад! Открыл школу, а сам умер!

(глядя на картинку):
- А это - Белоснежка и семь богатырей!

- Мам, мне задали написать рассказ – почему дятла называют лесным доктором.
- Ну и почему?
- Потому, что он долбит клювом по дереву и убивает все микробы!

(снова с книгой):
- «Земной мир показался Русалочке больше Подводного»…Конечно, на Земле ведь и горы есть, и деревья, и реки…
Светка добавляет:
- И воздух.
Тёма уточняет:
- Нет, воздух и под водой есть, но ВКРАТЦЕ.

- Пап, от тебя зависит, разберу я сегодня постель или нет.
- И что я должен сделать?
- Разобрать постель!

- Пап, можешь разбудить меня завтра в 7.05?
- Нет. Попроси Рому.
- Как же я его попрошу, если я спать буду?

- Тём, будешь гречку?
- А молоко есть?
- Да.
- Это хорошо! Тогда я буду сырники с чаем.

- Дим, угадай, какая у меня карточка?
- Мне начхать!
- Не угадал. «Би плюс»!

- Тёма, запомни: в метре сто сантиметров!
- А в ГЕОметре?

- Я тоже буду летать на самолётах, когда вырасту!
- А если разобьёшься?
- А я в последний раз не полечу!

- Тём, хочешь поехать в Ростов-на-Дону?
- Ростов-на-Дону… Да ну!



- Тём, у тебя ресничка выпала и к щеке прилипла. Тебе её отдать?
- Себе воткни!

отвечает, для чего нужны различные органы человека:
- Спина, чтобы делать массаж. Руки, чтобы грызть на них ногти. Нос, чтобы в нём ковыряться. Уши, чтобы держать серу. Лёгкие делают человека лёгким. Мозг мешает думать. Сердце разливает кровь. А кишечник переваривает кишки!

В магазине читает на ценнике:
- торт «СОБЛАЗН»… Кстати! Тут вобла стоит 7 рублей!

Тёма большой специалист в кулинарии. Вот некоторые из его рецептов:
- Тебе осталось приготовить мне чай: поджечь снизу и вылить всё остальное в чашку.
- Гамбургер делают так: берут два хлеба, кладут между ними что-то зелёное и ЗАХЛЁБЫВАЮТ!


Случаи

***
Света сообщает Юре:
- Я разрешила детям не ходить завтра в школу. У них будет «День Здоровья», придёт кардиолог и будет рассказывать о проблемах с сердцем в их возрасте.
Юра одобрительно кивает:
- Правильно! Меньше знаешь – лучше спишь.
Тёма:
- Да! Я, лучше, завтра посплю.
***
На рынке Тёме купили штаны. Мама вручает ему пакет со словами:
- Это тебе купили – ты и неси.
- А Рома?
- Когда Роме что-нибудь купим, он тоже понесёт.
- Купите Ромке кирпич!
***
Юра:
- Тём, просыпайся скорее! Что тебе на завтрак?
Тёмка, не открывая глаз:
- ВСЁ.
Юра:
- Как это?
Тёма:
- На завтрак – всё… Главное, готовь подольше.
***
Светка:
- Дима уж если возьмётся уборку делать – всё чисто: стол вытерт, посуда помыта, картошка почищена…
Юрка:
- … «Windows» переустановлен…
***
Тёма десять минут рассказывает Диме о том, как надо играть в теннис. Димка прерывает его:
- Если ты ещё раз будешь внушать знания насильственным способом, то получишь по зубам!
***
Тёма купил себе желанную игрушку, но криво склеенную. Папа говорит:
- Эх, ты! Что же ты такую кривую выбрал?
Мама бросается Тёму защищать:
- Да ладно! Небось продавщица какую ему дала, ту он и взял. Правда, Тём?
Молчание. Света опять:
- Тебе тётя игрушку выбирала?
Тёмка молча сопит. Светланка продолжает настаивать:
- Ну скажи, тётя? Или она разрешила тебе самому выбрать?
Пауза. Тёмку, наконец, прорвало:
- Во-первых, это был дядя, а во-вторых, эта штука была одна, последняя!


Афоризмы
Тёма:
Десна – это место откуда зубы… выпадают.

Дима объясняет, почему он не переживает по поводу своих двоек и колов:
- Что же волноваться из-за цифр?

Рома:
- Любить – это хорошо. А не любить – это нормально.